Многие восхищались Венецией, и у многих, подобно Гете, чьи стихи процитированы, гондола вызывает печальные мысли. Город, медленно, но неуклонно уходящий под воду, ассоциируется с конечностью земного бытия. Но откуда же тогда это неизменное ощущение праздника? И многочисленность празднеств, устраиваемых в Венеции? Не оттого ли, что о смерти мы порой думаем в момент наивысшей любви?

На полотнах великих мастеров прошлого чаще всего изображены крытые лодки. Своеобразная каюта, располагавшаяся на середине, возможно, и в самом деле делала лодку похожей на гроб. Сейчас таких гондол практически не встретишь. И слава Богу! Потому что, находясь в Венеции, начинаешь неистово верить в то, что ее спасут и чудо свершится: смерти не будет никогда!

Черная, лакированная, такая блестящая, что, подобно зеркалу, отражает и небо, и все вокруг, с золотым гребнем на носу и золотыми коньками посередине бортов, с коврами и подушками, изготовляемая из восьми разных пород дерева и только в Венеции, на маленьких верфях (сквери) на окраинах города, эта дивная лодка пленяла и пленяет воображение всех, кто оказывается на ее борту. Вернее, не сама по себе гондола, а то единое впечатление или, скорее, ощущение, которое складывается из сознания того, что вы в Венеции, от движения по ее воде и того неповторимого ракурса — снизу, от подножия — проплывающих мимо домов, церквей и ансамблей зданий, который в ином случае просто невозможен.